Птенцы соловьиного гнезда - Страница 82

— Требуется объяснение погрешностей вывода.

Биката схватился за голову.

— Ну и что я должен ей ответить? — беспомощно спросил он у Карины. — Ведь с формальной точки зрения не придерешься!

Карина хихикнула.

— Не знаю, Биката, — сказала она весело. — Ты у нас программист, не я.

— Я не программист, я инженер! — обиженно возразил тот. — Да при чем здесь программирование? Тут надо объяснить, почему любовь — не наркомания!

— Биката, — недоуменно произнесла Калайя, — я не понимаю. Я не вижу погрешностей логики. Иллюстрирую примером: в соответствии с твоими утверждениями ты меня любишь. Ты украл меня из «Визагона», разрушив тем самым сложившиеся отношения…

— Стоп! — крикнул Биката. — Калайя, молчи!

Чоки послушно замолчала, но было уже поздно.

— Украл из «Визагона»? — потрясенно переспросила Карина. — Биката! Это правда? Ты украл Калайю?

Инженер опустился на стул и какое-то время смотрел в пол. Потом он поднял на девушку тоскливый взгляд.

— Да, я украл ее, — тихо сказал он. — Я, ведущий инженер «Визагона», украл у своей корпорации чоки. Иди в полицию, Карина, если хочешь, я не стану тебе мешать. Устал я от такой жизни…

Он встал, выдернул у Калайи из спины кабель, оканчивающийся длинной толстой иглой зловещего вида — псевдоплоть слабо чмокнула, заращивая ранку — и принялся неспешно его сматывать, глядя в сторону.

— Биката… — осторожно сказала Карина, прикасаясь к его руке. — Но почему ты так поступил?

— Потому что я люблю ее, — безжизненно произнес инженер. — Мне приказали разобрать ее на части, а я… я не мог. У нее уникальная элементная база, ее шасси невозможно воссоздать — на других материалах ее лицо, ее мимику не воспроизвести. Разобрать ее означает уничтожить ее личность, ее внешность… У меня не осталось другого выхода, понимаешь? — вдруг яростно сказал он, поворачиваясь к девушке. — Не осталось! Я и купить ее не мог — даже если бы мне позволили приобрести экспериментальный образец, у нее только себестоимость больше пятидесяти миллионов! А ведь еще и акциз восьмидесятипроцентный! Где я такие деньги мог найти?

— Пятьдесят миллионов! — охнула девушка. — Но как же… Я ведь видела в магазине — там двести тысяч, триста… Ну, пятьсот самые дорогие!

— Калайя — экспериментальный образец, девятое поколение, — Биката снова потух, вертя в руках кабель. — В ней чипы, сделанные по новой технологии, многие существуют только в одном-двух экземплярах. И псевдоплоть тоже новая, такая еще не производится. Она — совместная разработка «Визагона» и… и еще одной фирмы. Технологии засекречены, их деталей даже я не знаю, хотя и работал главным инженером проекта. А штучное производство схем и материалов страшно дорого. Если разработка пойдет в серию, через пять лет цена на таких чоки упадет до миллиона. Но Калайю-то хотят разобрать уже сейчас! А я не могу такого допустить. Иди в полицию, Карина, звони в «Визагон» еще куда-нибудь, но только не читай нотаций, хорошо?

— Ты ее любишь, да? — наполовину спросила, наполовину констатировала девушка. Теперь она наконец-то поняла смысл взглядов, которые инженер бросал на чоки. Вернее, не так. Она своим женским чутьем изначально понимала его чувства, да. Но до сего момента она просто не желала взглянуть правде в глаза…

Биката вяло кивнул.

Он любит Калайю — совсем как в мультяшках и комиксах, где глупые смешные юнцы и старики-извращенцы влюбляются в своих чоки и занимаются с ним всякими глупостями. Но Биката не выглядит ни глупым, ни смешным. Ведущий разработчик самого «Визагона» — такая должность! Туда отбирают только самых лучших! Он столько знает и умеет — и из-за Калайи работает официантом в какой-то дешевой забегаловке? Бросить работу и жить впроголодь ради любви к девушке, пусть и искусственной — нет, совсем не глупо и не смешно. А что, если его найдут? Его же отдадут под суд и накажут за кражу, а Калайю вернут и разберут — и что с ним станет тогда?

— Биката, — она осторожно взяла его за руку. — Биката, я не пойду в полицию. И в «Визагон» тоже не пойду. Я тебя не выдам, честное слово! Я твой друг.

Инженер недоверчиво взглянул на нее.

— Я твой друг! — твердо повторила Карина. — Я тебя не выдам. Хочешь, я тебе свою тайну открою? Биката, я девиант. У меня первая категория. Вот, смотри…

Она развернула манипулятор, подхватила со стола какой-то приборчик и поднесла его к лицу Бикаты. Тот словно завороженный наблюдал, как устройство, отблескивая экраном и слегка покачиваясь, висит в воздухе, потом взял его и принялся вертеть в руках.

— Ничего себе… — наконец пробормотал он. — Ты — девиант? Никогда бы не подумал! — Он спохватился. — Карина, ты действительно меня не выдашь?

— Клянусь! — горячо кивнула девушка. — Биката, я знаю, что такое скрываться от людей. Не бойся, я никому не скажу. Я помогу тебе, только скажи, как.

— Спасибо, Карина, — поблагодарил ее инженер. Он положил свою руку поверх ее кисти и осторожно сжал. — Спасибо. Но мне не нужна помощь. Мне вполне достаточно твоей дружбы. Скажи, я очень глупо выгляжу? Вор и извращенец, влюбившийся в куклу — да?

— Любовь не может быть глупой, — серьезно сказала Карина. — Биката, Калайя — не человек, но твои чувства к ней настоящие. Я не знаю, что из них выйдет, но они не глупые. Только веди себя осторожно, хорошо?

— Хорошо, — кивнул инженер. — Ох, Карина, хотел бы я иметь такую сестру, как ты…

— А разве друг хуже сестры? — спросила девушка.

— Не знаю. Может, и лучше, — улыбнулся инженер.