Птенцы соловьиного гнезда - Страница 111

111

— Куда ты денешься! — широко ухмыльнулся Демиург. — Ну-ка, дай я полистаю…

Он быстро прогнал по дисплею формулы, потом вытащил одну из них на передний план, оттеснив остальные в дальнюю часть объема:

— Цу, мнимая единица в квадрате чему равна?

— Минус единице… — машинально ответила девушка. — Ой! Чтоб мне ногу сломать!.. Не минус единица же, а мнимая!

— Именно. Тогда у тебя знаки при членах ряда чередуются, и он вполне душевно сходится к нулю.

— Точно! И тогда все замечательно упрощается!.. — Цукка радостно вскинулась, но тут же угасла. — Устала я, Дзи. Какая-то апатия навалилась. Ничего не хочется, лишь бы все закончилось побыстрее.

— Такое случается, — понимающе кивнул Демиург, в своей любимой манере усаживаясь на краешек стола. — Переутомилась ты. Ничего, защитишься — сможешь устроить себе каникулы. На зимники вернется Карина, и все вместе закатитесь куда-нибудь на курорт.

— До защиты еще дожить надо… — Цукка печально взглянула на него. — Дзи, вот скажи мне — зачем я вообще всякой фигней страдаю? Я имею в виду науку нашу, гравископию, астрономию. У вас же наверняка все давным-давно открыто и исследовано. Небось лежит себе где-то в дальнем уголке Архива толстый томик, в котором весь мой диссер на трех страничках умещается. Или в одной фразе «отсюда очевидным образом следует, что…» А я корежусь, мучаюсь, в школьной арифметике путаюсь! А?

— Может, лежит, — Демиург безразлично шевельнул бровью. — А может, и не лежит. Я не специалист по гравископии, знаешь ли, и вообще в физике слабо разбираюсь. Да и не изобрели у нас до Катастрофы гравископов. И после тоже — благодаря технике гиперсдвига технология дальнего сканирования неактуальной стала. Зачем изучать что-то издалека, если можно туда сканер-попрыгунчик забросить и с точностью до версты картинку всей системы снять? Так что ты вполне можешь оказаться первооткрывательницей.

— Все равно глупо. Детские игрушки…

— Детские игрушки от взрослых отличаются разве что степенью достоверности, — Дзинтон подмигнул. — И вообще, игра позволяет познавать жизнь, да и самого себя — тоже. Поверь мне как представителю расы, возведшей Игру в ранг фетиша.

— Тьфу на тебя, зануда! Тебе хорошо, диссер защищать не надо! Слушай, Дзи, ты у нас большой и умный, ты все знаешь. Закончи вывод за меня, а? А я тебя поцелую!

— Ты меня и так поцелуешь, — подмигнул тот. — Цу, серьезно — не стану я тебе помогать. Сама справишься. Ты ведь когда с детьми над задачками сидела, им не помогала, самих заставляла решать. Почему? Неужто потому, что не умела?

— Вот так всегда, — Цукка откинулась на спинку стула и покрутила головой, разминая затекшую шею. — Ну ладно, ладно, я дите неразумное, а ты древний мудрец в миллион лет от роду. Только скажи, Дзи, к чему ты все-таки меня так готовишь?

— К реальной жизни, Цуничка. К реальной жизни. К той самой, о которой сейчас пойдет речь.

— А именно? — насторожилась девушка.

— А именно — о тебе и о наших дальнейших отношениях. Цу, Яне с Палеком вот-вот исполнится по семнадцать лет. А тот контракт, что мы заключили с тобой в сорок третьем, предусматривал твое опекунство над детьми только до их совершеннолетия. Его срок действия истекает. Да ты уже, в общем-то, им не нужна. Наши оглоеды сами над кем хочешь шефство возьмут. Чтобы не тянуть кота за хвост, я увольняю тебя с сегодняшнего дня. Ну, не совсем с сегодняшнего, там какой-то срок оговорен, но считай, что официальное уведомление ты получила.

— Что?! — Цукка изумленно уставилась на него. — Увольняешь?

— Ага, — кивнул Демиург. — Именно. Есть там такой пункт, о котором ты наверняка напрочь забыла. Урок на будущее — читай документы внимательно перед тем, как подписывать.

— Спасибо, Дзи, но у меня и без того пока что уроков хватает. Под еще один места в башке нет. И что дальше?

— Дальше — вот, — Демиург извлек из воздуха покрытый убористыми строчками лист и положил перед Цуккой. — Контракт пожизненного найма. Ознакомишься на досуге и решишь, стоит ли подписывать. Такой же контракт, как у Саматты.

— Стило где? Ах, да… — Цукка раздраженно взглянула на зажатую в руке палочку. — Сейчас подпишу.

Она быстро черкнула внизу страницы. Потом, нахмурившись, черкнула еще раз.

— Ну вот. И писалка сдохла, — констатировала она. — Дзи, новое не наколдуешь?

— И не подумаю. Все в порядке с твоим стилом, целый фолиант им написать можно. Цу, я же сказал — почитаешь, ознакомишься и решишь. Здесь и сейчас подписать ты не сможешь.

— Да что там…

— Нет. Цу, я еще раз повторяю тебе то, что не устаю повторять уже много лет: ты — не моя марионетка. Не живая игрушка, которую я дергаю за ниточки. И ты давно не растерянная девочка, шесть лет назад, стиснув зубы, шагнувшая в самостоятельную жизнь, не понимая толком, чего от нее хочет.

Он наклонился вперед и заглянул в глаза девушке.

— Ты повзрослела, Цу. Повзрослела и набралась опыта. Я не стану утверждать, что мы с тобой полностью равноправны — нет, разумеется, у меня и кругозор ширше, и мышца понакачаннее. Но ты сама решаешь, как строить свою жизнь. Сотрудничество со мной — лишь один из возможных путей. Сейчас у тебя есть запасы на черный день, любящий муж, образование, профессия, не самая доходная, но дающая опору в жизни, и какие-то жизненные планы. Ты вполне можешь обойтись без меня. Если решишь со мной расстаться, я огорчусь. Но следует отделять деловые отношения от дружеских. Мы все равно останемся друзьями, что бы ты ни решила, но я хочу, чтобы ты прочитала контракт и серьезно задумалась о жизни.

111